Приключенческие фильмы и алчность подтолкнули меня к увлекательному хобби - кладоискательству. Постепенно неудачи и скромные успехи привели меня к двум мыслям: во-первых, искать клады надо не ради денег, а ради приключения, о котором будешь вспоминать «зимними вечерами», во-вторых, чтобы испытать «золотую лихорадку» - одно из самых сильных чувств, которое может возникнуть у человека (как-нибудь я обязательно напишу небольшую психологическую работу о кладоискателях).
В 1993 году, гуляя по Невскому проспекту, я любил останавливаться у лотков, где продавались географические карты. Просматривая карту Прионежья, наткнулся на название Монастырское озеро. Это было довольно большое озеро посреди диких архангельских лесов. На северо-восточном берегу озера были указаны развалины. Судя по названию озера - развалины монастыря. Рассматривая карту, я пришёл к выводу, что добраться туда можно только по реке Илексе, впадающей в озеро недалеко от развалин монастыря. Мне показалось, что это достаточно труднодоступное место и там можно что-нибудь ценное найти! Посовещавшись с братом, историком и археологом, решили, что это могут быть развалины староверческого монастыря и там, скорей всего, можно найти оклады от книг. Перед глазами засияло призрачное золото, и я решил отправиться на поиски приключений. Через пару лет купил себе одноместный каяк и другое снаряжение.
На летних каникулах в университете взял отпуск на работе и отправился в поход. На поезде доехал до Беломорска, там мне надо было сделать пересадку, но поезд пришёл с опозданием, и мне не удалось пересесть, пришлось ждать 12 часов до следующего. В Беломорске решил пойти посмотреть на море. Придя на берег Белого моря, попробовал, соленая ли вода, и хотел искупаться, но около берега оказалось очень много тины. Вернувшись на станцию, я расстелил спальник рядом с окошком касс и уснул. Проснулся утром и обнаружил, что я во главе огромной очереди в билетные кассы. Купил билет до станции Куша на поезд Мурманск - Вологда. Через несколько часов я добрался до станции Золотуха. От этой деревни шла дорога в направлении Илексы, по ней нужно было пройти примерно 100 километров пешком и потом ещё 25 километров через лес до реки. День был солнечный, и я быстро пошел по дороге. За этот день прошел довольно много, поэтому ближе к вечеру очень устал и решил, что пора остановиться на ночёвку. Сойдя с дороги, по которой за весь день проехало два лесовоза, вырубил место для палатки. Лес и кусты росли очень густо, поэтому пока я очистил место для палатки, прошло немало времени. Поужинав, я залез в палатку и увидел там какое-то черное облако - это была мошка, которая благодаря своим маленьким размерам пролезала через москитную сетку палатки. Это черное облако набросилось на меня с необыкновенной яростью. В этот момент я понял, что я - это единственный кровавый кусок мяса на всю округу. Целебные мази против комаров от мошки мне не помогали. Через полчаса борьбы с мошкой стало ясно, что палатку у меня отвоевали. Вылетев пулей из палатки, я стал бегать вокруг неё и материться. Выругавшись, сел на край дороги и стал размышлять о смысле жизни и о том, как мне быть в этой ситуации. Размышляя, я посмотрел на ночное небо и увидел, как ко мне быстро приближается по небу чёрная стена. Всё небо по горизонту представляло собой одну большую стену дождевой тучи. Кое-где в черной стене вспыхивали молнии.
Неожиданно налетел ветер. Я заглянул в палатку и увидел, что вся лесная мошка прячется там от дождя. Это факт меня очень взбесил, и я стал бегать вокруг палатки рубя всё вокруг мачете, матерясь. Успокоившись, решил, что пора отступать. Собрав рюкзак, понял, без сна, обратно мне его в таком же составе не донести. Долго споря сам со своей жадностью о том, какую вещь взять, а какую оставить, я пришёл к выводу, что надо оставить самое необходимое: лодку (слишком дорогая, чтобы я мог позволить её выкинуть), палатку (по той же причине), фляжку с водкой, запас еды на один день, медикаменты, спальник, нож и мачете. Лопаты, второй комплект одежды и т. п. пришлось выкинуть.
Закинув рюкзак за плечи, я пошёл обратно. Фронт дождя прошел, и над головой сверкали звёзды, луна и Венера. Я уставал все быстрее и быстрее. Лес вокруг дороги кишел какими-то животными, оттуда постоянно доносились непонятные звуки. Устав, я садился на край дороги или поваленное дерево и тогда на несколько минут лес вокруг замирал. Казалось, что тысячи глаз смотрят на меня из темноты и решают, опасен я для них или нет. Потом лес оживал, и тогда было слышно, как кто-то бегает у моих ног или летает над головой. Временами этот тихий шепот леса нарушался какими-то криками или сдавленными всхлипываниями – кого-то ели. Наконец я понял, что устал настолько, что сейчас вырублюсь и никакая мошка и комары мне уже не страшны. Засунув голову в рюкзак, я вырубился. Очнулся, светает. Проснувшись, я вспугнул большую стаю тетеревов, сидевших на краю дороги. Позавтракав, я пошёл по дороге. К обеду подошёл к Золотухе. На краю деревни возвышался прииск, очевидно, когда-то здесь добывали золото. В деревне мне сказали, что поезд на Беломорск будет только ночью. Придя к железной дороге, развёл костер, стал обедать и хлебать водку. Вдруг услышал шум приближающегося поезда. Встав у дороги, я начал голосовать, и товарняк остановился. Я попросил машиниста довезти меня до Беломорска, но он сказал, что это в другую сторону.
Мне было скучно, и я решил прогуляться в деревню. Зайдя в первую попавшуюся избу, увидел там бабушку, сидящую рядом с большой корзиной ягод. В избе кроме бабушки и ягод были печь, стол, стул, кровать и больше ничего. Очевидно, мой вид несколько пугал местное население, поэтому я решил пойти сидеть у железной дороги, ждать поезда. Постелив на земле спальник, я уснул. Проснулся ночью, повернувшись, увидел, что на железке стоит пассажирский поезд с открытыми дверьми в вагонах. Схватив вещи, я забросил их в вагон и через несколько дней вернулся в Санкт-Петербург.
Всю обратную дорогу меня мучила только одна мысль: зачем я полез в эту жопу? Через некоторое время, пережив происшедшее, я понял, что надо частично менять снаряжение. Я продал свою палатку и купил себе палатку «Ирбис», сшитую из парашюта, и тент. «Ирбис» мне понравилась тем, что весила несколько сот грамов и могла поместиться в один из карманов моей разгрузки.
Через год на летних каникулах я решил снова отправиться к Монастырскому озеру. Денег у меня не было, и поэтому поход мог не состояться. Находясь в скверном настроении, я расхаживал по комнате № 156 психологического общежития и случайно заглянул в один из шкафов. В шкафу на нижней полке был бардак, и я решил его разобрать. Неожиданно на дне шкафа обнаружил несколько слитков меди и латуни, непонятно как туда попавших. Пошел, сдал их в пункт приёма цветных металлов. Однако денег у меня все равно не хватало. В то время я тренировал несколько молодых людей фехтовать, и я продал свой новый меч одному из них. После этого денег на поход скопилось, и я отправился на поиски приключений.
Я не курю, но перед поездкой Андрей дал мне пачку «Кемела» и сказал, что я буду курить их так же, как в рекламе этих сигарет.
Приехав на станцию Золотуха, я, проанализировав сведения на карте, решил, что до Илексы стоит идти не пешком, а попробовать добраться по притоку. Пройдя несколько километров по лесу, я вышел к притоку. Спустив лодку и проплыв метров двести, я был вынужден выйти из лодки и тащить её за собой в связи с тем, что река сильно обмелела и лодка не могла пройти. Дойдя до глубокого места, я вновь сел в лодку и, проплыв пару сотен метров, вынужден был снова тащить лодку на себе через мель несколько сотен метров. Так повторилось несколько десятков раз, и я понял, что по притоку мне до Илексы не добраться. Выйдя на берег речки и сложив лодку обратно в рюкзак, я пошёл к Золотухе. По дороге размышлял над тем, что если в этот раз я не дойду до Монастырского озера, то, очевидно, больше никогда не дойду до него и перестану себя уважать. Придя в деревню, решил найти какого-нибудь местного жителя с транспортом и попросить его подбросить меня как можно ближе до Илексы. Вдруг рядом со мной остановился какой-то дядька на мотоцикле с коляской. Подойдя к нему, попросил довезти меня как можно ближе к Илексе и предложил все имевшиеся у меня деньги (150 рублей). Он отказался, и тогда я добавил к деньгам бутылку водки. Водка подействовала безотказно, и через несколько минут я мчался на мотоцикле в сторону Илексы. Примерно через полчаса дикой гонки мы проехали то место, до которого я дошел в прошлый раз.
Мотоцикл остановился, дорога закончилась. В этот момент, когда я понял, что дороги обратно уже нет, мне очень захотелось покурить. Мотоцикл умчался обратно в Золотуху. Перед отъездом дядька, махнув рукой в сторону леса, сказал, что километров через двадцать я должен буду выйти к речке, а если спуститься чуть ниже по течению, то там будет пункт гидрометеоцентра, и туда неделю назад отправилось рыбачить несколько местных мужиков. Докурив сигарету, я забросил рюкзак за спину и пошёл по едва видневшейся тропинке. Тропинка то шла через болото, то по лесу, периодически я вспугивал различных птиц. Иногда я останавливался и, не обращая внимания на комаров, делал маленький глоток водки из фляжки для поднятия боевого духа. Незаметно начало смеркаться. Я убыстрил шаг, хотелось заночевать на берегу речки, а не посреди болота. Неожиданно встретились едва заметные человеческие следы, я побежал вдоль них. Вдруг лес кончился и начался пролесок, через него шла заброшенная дорога.
Через несколько километров я почувствовал запах дыма. Выйдя на небольшую речку и пройдя вдоль нее, увидел деревню. Несколько заброшенных домов стояли на моей стороне, и десятка полтора на противоположной. На противоположной стороне речушки у берега было привязано несколько лодок. Наступили сумерки. Осматривая окрестности, я увидел какого-то мужчину около лодок и спросил у него, можно ли мне остановиться в каком-нибудь из пустующих домов. Мужик сказал, что, конечно, можно, но если я хочу, могу остановиться ночевать у него. Я решил переночевать у него. Он перевёз меня на свой берег. Мужик жил в классическом северном доме, где можно было, не выходя из дому, попасть в хлев. Поужинав и покурив, уснул. Ночью начался дождь, который шёл потом почти неделю.
Проснувшись утром и выйдя из дома, я увидел серое дождливое небо и закурил в третий раз с начала похода.
Позавтракав, начал собираться в путь. Мужик сказал мне, что по Илексе часто ходят туристические группы, и пару дней назад здесь спустились в речку четыре катамарана. Вытащив лодку из рюкзака и уложив туда своё снаряжения, я попрощался с мужиком. Речка впадала в озеро.
Грести по озеру было тяжело, ветер дул в лицо. Через некоторое время я был весь мокрый, потому что волна захлёстывала за борт и дождь лил сверху. С трудом переплыв озеро и пристав к берегу, я пулей вылетел из лодки удовлетворить естественные нужды и чуть не попал в капкан. Оглядевшись, я заметил ещё несколько капканов и осторожно вернулся к лодке. Посмотрев на карту, я обнаружил, что уже давно нахожусь в истоке Илексы. Потратив кучу времени и сил, мне, наконец, удалось найти исток Илексы. Двухкилометровая карта давала очень большую погрешность, и я решил, что лучше поплыву совсем без карты, чем буду сверять постоянно свой маршрут с ней. Выбросив карту, я почувствовал себя гораздо свободнее, единственное, что меня смутило, - часы намокли и остановились. Я закурил в четвёртый раз. Может, в рекламе сигарет «Кемел» и было что-то романтичное, когда молодой человек на лоне дикой природы курит «Кемел», то когда в похожей ситуации закурил эти сигареты я - это было печально и никакой романтики.
Докурив сигареты, я вылил из лодки воду и поплыл дальше. Меня мучила мысль: зачем я обратно полез в эту жопу? Через некоторое время вдалеке показался дым костра. Я осторожно подплыл к костру и, не увидев никого рядом, высадился на берег. Это была туристическая стоянка. Осмотрев её, понял, что здесь останавливалась группа из двадцати человек, половина девушки и половина мужики. В связи с тем, что такая большая группа туристов не могла пройти незамеченной от мужиков в деревне, я подумал, что эта та самая группа на катамаранах, о которой мне говорили. Раз костер дымится, то, наверное, они ушли недалеко. Единственное, что осталось для меня непонятно, так это почему я их так быстро догнал. Проплыв ещё немного, я услышал шум порога и увидел дым костра. Пройдя порог, я обнаружил брошеную стоянку, а на другой стороне речки охотничью избушку. Избушка была в отличном состоянии. Внутри находилась печь, две скамьи-кровати и маленький столик. Я решил здесь остановиться пообедать и высушиться. Развесив вещи, затопил печку. Через некоторое время я сделал для себя открытие: если печку натопить, то вся избушка превращается в баню. Посидев в избушке, мне стало настолько жарко, что я решил сходить искупаться. Подойдя к речке и зайдя в нее, я понял, почему её назвали Илексой – на дне был ил. Постояв в воде, испугался, что в таком диком месте, когда я буду плавать, кто-нибудь возьмёт и откусит мне причинное место. Осознав это, пулей вылетел на берег. Пообедав и высушив одежду, поплыл дальше.
Периодически река сильно мелела, и я тащил лодку за собой по воде. По берегу идти было невозможно потому, что упавшие деревья сильно затрудняли движение. Чтобы не было скучно, начал разговаривать с собой монологами из мультфильма «Остров сокровищ». В очередной раз перетаскивая лодку через мель, я ругался сам с собой матом и цитировал капитана Смолетта: «Вы крепко сели на мель, капитан Сильвер». Вдруг сверху раздался изумлённый возглас. Посмотрев наверх, я увидел мальчика и мужчину, которые изумлённо смотрели на меня. Поговорив с ними, выяснил, что их группа (человек пять) пропорола одну из байдарок и поэтому сидит здесь чинится. Мужчина сказал, что группу на четырёх катамаранах видели вчера вечером, и завтра я, очевидно, их догоню. Я поплыл дальше.
Начало смеркаться. Выгрузившись на берег, я поставил палатку и решил, не ужиная, лечь спать. В палатке было сыро и мокро, забравшись в спальник, зажег свечку, закурил. Проснулся утром и первое, что услышал, - это шум дождя. За ночь спальник и одежда, к сожалению, не высохли. Внутренний голос начал меня уговаривать не выходить из палатки, а остаться греться внутри спальника. Я выкурил сигарету и решил вылезти из спальника, снять одежду и приготовить поесть. Однако внутренний голос начал меня уговаривать не выходить из палатки, а остаться греться внутри спальника и выкурить ещё одну сигарету. Эта процедура повторилась ещё несколько раз и, наконец, победило благоразумие. Я разделся и пошёл под дождём, голый, рубить дрова для костра. Голый я был потому, что с собой взял только один комплект одежды. Разведя костер, я начал готовить завтрак и сушить вещи.
Сушить вещи было сложно, так как, с одной стороны, они сушились на огне, с другой - их поливал дождь. Пока я отвлекался на завтрак, у меня сгорели носки. Позавтракав, поплыл дальше. Было холодно из-за того,
