По личным воспоминаниям и материалам Летописи, достоверно отражающей связанные с Зимней психологической Школой - 1999 события в жизни студентов – членов делегации от Студенческого научного общества Санкт-Петербургского государственного университета. Этот уникальный первоисточник свидетельствует в основном о неофициальной стороне нашей командировки. Отдельные высказывания, содержащиеся в Летописи, приведены без изменений (выделены курсивом). Эти отрывки наиболее точно характеризуют описываемые события.
1. Многообещающее начало
Полная неизвестность, отсутствие информации и связи – вот как все начиналось у нас в Петербурге. Уже выслав тезисы, мы буквально до последнего момента не могли получить точных сведений о Школе. Вплоть до дня отъезда мы дорабатывали доклады, улаживали финансовые и общественные дела, связанные с поездкой, даже не будучи уверенными, что все же едем. Наконец, получив хоть какую-то информацию, мы решили ехать во что бы то ни стало, и за один день до отправления купили билеты. Куда едем, на какой срок, ждут ли нас, где будем жить и чем будем питаться, кто нас согреет и пожалеет – все это было для нас тайной, покрытой мраком. В довершение всей нашей суеты и беготни выяснилось, что путь в Москву может сулить нам массу ярких впечатлений: билеты были куплены в кассе № 13, на поезд № 13, в плацкартный вагон № 13. Веселенькое начало… «Хочу вас обрадовать, ребята – в Петербург вернутся не все», - мило пошутил кто-то. Но, несмотря ни на что, наш оптимизм был неугасим. Главное – мы едем!
2. Дорога из Петербурга в Москву
Все сборы производились буквально в последний день, 23 января. У студентов 1 курса в тот же день был экзамен по истории, сдали его уже ближе к вечеру, в последний момент уложили вещи. В общем – с экзамена на поезд. «Мы в вас верим, - сказали наши коллеги , - не опозорьте родной факультет!» (надо сказать, на всем протяжении нашего пребывания в Кратово и в Москве мы стремились достойно показать себя в научной, околонаучной и культурной областях…)
Поезд № 13 тронулся в 0 часов 35 минут. Огни вокзала исчезли позади, и тут началось интересное. Дело в том, что в вагоне было 54 места, но при проверке оказывалось 57 пассажиров. Полночи нас пересчитывали, рассаживали по местам, но попытки вычислить «зайцев» ни к чему не привели. Когда, наконец, решили оставить все как есть, сиденья двух нижних полок приподнялись, и на свет божий появились еще двое – молодой человек с фиолетовыми волосами и девушка. Дальше они ехали с нами…
В общем, скучать в дороге не пришлось. Наш старший и руководящий (Саша Серавин), использовав свой дипломатический талант и метод легкой суггестии, обеспечил нам два бесплатных столика в вагоне-ресторане. Очевидно, в роскошном интерьере мы смотрелись довольно странно: веселая шумная компания с двумя гитарами. Расстеленные поверх скатертей газеты были завалены домашними пирожками, хлебными корочками, бутербродами, пивом и «кефиром».
Люди в костюмах с галстуками с сомнением и любопытством поглядывали в нашу сторону и время от времени робко просили Горячего (Фиолетового) спеть что-нибудь лиричное.
Попытка выспаться после этого безобразия не увенчалась успехом. Мы были слишком взволнованы ожиданием предстоящих событий и готовы ко всему – мы все еще почти ничего о Школе не знали. Но всем было весело, и выражалось это в едва подавляемом смехе (все-таки люди спят!) и в прыжках по верхним полкам. Вечер прошел с толком: пили, пели, пили, орал дурным голосом Горячий. Он и сейчас орет и по полкам прыгает.
Кое-кому (из тех, кто не боялся упасть) все же удалось немного вздремнуть. В основном это были те, кому утром почему-то больше других хотелось пить… Байка про «попить»: я проснулся, думал свои, «дай попить»,- говорю. Кто-то дал «Миринду». Серавин говорит: «Не приставай к незнакомым людям».
Когда поезд уже подходил к Москве, нас постепенно охватывало странное чувство, включающее в себя и усталость (еще бы!), и ожидание, и волнение, и прилив радости, и еще что-то, связанное именно с тем, что нас ждала Москва. Все чего-то суетятся: кто чай пьет, кто вещи убирает, Машка вот красится, Полинкин смех сзади раздается, - вот такая вот обстановочка… Одним словом, скоро Москва. Утро.
3.День первый
Столица встретила нас довольно теплой для января погодой и мягким пушистым снегом. Но, разумеется, наша делегация не могла тихо-мирно добраться до места назначения. Собрались мы все в павильоне вокзала, некоторые отошли позвонить родственникам. Когда вернулись к основной группе и собрались было двигаться в сторону метро, то обнаружили, что нас стало меньше (тут же вспомнилась фраза: «…в Петербург вернутся не все.») Не хватало одной девушки и Горячего. Когда надоело ждать, мы не придумали ничего умнее, чем прокричать «на раз-два-три»: «Го-ря-чий!». Эту процедуру мы повторили несколько раз, с каждой попыткой добиваясь все большего совершенства. Но этот эксперимент не увенчался успехом, хотя звук получался на редкость дружный и громкий. Люди на вокзале стали обходить наш маленький отряд стороной. Тогда мы решили прибегнуть к радикальным мерам: кто-то направился в сторону милиции, остальные же еще более громко и слаженно прокричали трижды: «Псих-фак – чемпион!!!». Тем временем ближайший блюститель порядка был весьма озадачен вопросом: «Фиолетового мальчика вы не видели?» Реакция милиции была неоднозначной, и мы решили удалиться, пока не возникло недоразумений. Именно в этот момент появились наши пропащие души с невинными улыбками: «Как, вы уже уходите?».
Проехав пару раз мимо нужной станции пересадки, мы вышли наконец в Выхино и даже купили билеты. Как выяснилось уже в электричке, в этом не было нужды. Контролеры, очевидно, решили с нами не связываться, и единственный издалека показанный студенческий предупредил все дальнейшие вопросы.
Все, что произошло дальше, было для нас приятным сюрпризом. Дорогу от платформы Кратово до места назначения нам описали по телефону довольно подробно, но все же, выходя из вагона, мы подумали, что было бы очень кстати, если бы нас кто-нибудь проводил. И – о чудо! На перроне нас встретила и приветствовала целая делегация во главе с А.Н.Гусевым. Надо сказать, мы были крайне польщены: мы ехали, не зная точно, куда, и ждут ли нас там, и вдруг на станции нас встречает сам А.Н.Гусев!
По дороге на станцию нами овладело буйное веселье. Сами посудите: несчастные, замученные студенты, больше месяца (!), можно сказать, не вылезавшие из книг и конспектов, сразу после окончания сессии попадают на природу, в чудесный подмосковный курорт. Мы просто взбесились при виде огромных мохнатых елей, стройных сосен, небольших деревянных домиков и снега, снега, снега… Белого, пушистого, мягкого. На протяжении всего пути до базы, несмотря на громоздкие рюкзаки, которые, кстати, наши провожатые любезно помогли нам донести, мы бегали, кидались снежками, валялись в сугробах и закапывали друг друга в снег. Москвичи поглядывали на нас с легким недоумением.
Насквозь мокрые, раскрасневшиеся и довольные, мы наконец подошли к нужному нам корпусу. Далее мы уже устали удивляться. Администрация и работники базы встретили нас с потрясающим радушием, и вскоре мы разместились в номерах. Как было уже сказано, условия и вообще Школа в целом превзошли все наши ожидания. Наши рюкзаки были набиты спальными мешками, консервами, сухими супами и одноразовой посудой – разве что не с палатками, готовые к походным условиям… И вдруг – двухместные номера, накрахмаленное белье, белые занавески и горячая вода… И уютная столовая, где кормили как дома – и вкусно, и разнообразно, и много.
После обеда мы оказались в оригинальном конференц-зале. Все, происходившее 24 января после деловой части, с трудом поддается описанию. Наша летопись содержит лишь отрывочные сведения, в целом воссоздающие довольно любопытную картину. От себя добавлю, что было довольно любопытно по устным (довольно противоречивым) и письменным источникам узнавать, что же все-таки было. Лично я не была свидетельницей этих событий: мне вздумалось этим вечером съездить в Москву. А то что же это такое – приехать впервые в столицу и не погулять по Арбату! Сочувствующих не нашлось, и, впервые поссорившись с любимым, я удалилась одна… и не пожалела об этом! Прогулка по ночной Москве произвела на меня удивительное впечатление: я была в восторге. Только опоздала на последнюю электричку и добиралась «автостопом».
Тем временем в Кратово события развивались более чем активно. В некоторых номерах шло обсуждение проектов, и повсеместно – отмечание открытия Школы , а также – знакомство питерцев с москвичами. Судя по всему, было весело. Достаточно привести отрывочные комментарии из нашей Летописи:
- Ящик … ,+ 1 наша, + еще много …
- Москвичи – славные ребята!
- Если бы у меня была камера, я бы сняла новый бестселлер «Особенности национальных конференций»
- По-моему, вернутся все-таки не все!
- Я завтра делаю доклад…
Вечер 24 января плавно перетек в утро 25-го. На завтрак пришло всего 7 человек. Остальные, несмотря на бессонную ночь, дружно явились к 10.00 в конференц-зал.
Во время обеда произошло значительное событие в околонаучной жизни Школы. Игорь Берно-Беллекур договорился о том, чтобы возле расписания официальных мероприятий повесили следующее объявление:
ком. 282
Круглый стол: «Деструктивные культы»
Заседания проходят круглосуточно
Это объявление можно смело назвать символом неофициальной части пребывания студентов МГУ и СПбГУ в Кратово. Круглый стол действительно работал круглосуточно.
Надо сказать, что дни, проведенные нами в Москве, и во время Школы, и после ее закрытия, были насыщенны событиями, и рассказ о них получился бы чересчур долгим. Цель моего повествования – поведать о той части нашей поездки, свидетелями которой не были наши московские коллеги. В заключение еще раз скажу, что наша командировка превзошла все наши ожидания. Мы получили интересную научную информацию, возможность обменяться опытом с московскими коллегами, встретили новых замечательных людей и прекрасно провели свободное время.
